перестанешь болеть любовью, будешь пьяным, крутым, беспечным. ты молчишь, но я знаю: больно. я поставлю о здравии свечи, возведу тебя в ранг бессмертных, навлеку на судьбу удачу. я порву нашу верность первым — это слово теперь не значит ничего, кроме двух браслетов, что таскает шериф в кармане. я уйду с первым встречным… ветром, и тогда нас с тобой не станет.
мы не те, кто способен выжить, находясь так опасно рядом. моё имя в предплечьях выжег — запах твой просочился ядом и смертельно залёг под кожу. взгляды внутрь спалили души. я уйду, перестав тревожить, я сломаю и я разрушу — и тогда ты расправишь крылья, бывший ангел, легко и гордо, а потом навсегда остынешь и покинешь погибший город.

Мир устал от поддельных блёсток,
Красоте его веришь редко.
Ведь фальшивкою стать так просто,
Где важней всего этикетка…
Кто-то, напрочь забыв о чести,
Предаёт и себя, и друга,
Под чужие танцует песни,
У пороков идёт по кругу.
Кто-то, кичась рельефным торсом
И в свою уникальность веря,
Продаётся моментным спросом,
Блеском глянцевым славу мерит.
Кто-то, пользуясь ног длиною,
Получает под солнцем место.
… показать весь текст …

В летний вечер нахально свистела вьюга.
Жаркий город был спешно застелен льдом.
Я не числилась больше твоей подругой.
И ты не был отныне моим плечом.
В разговорах про цель (что она из пепла)
И про то, как нелепо жить в мире грез,
Мы не стали дотошно искать ответы
На предательски честный больной вопрос.
Было спрятано солнце за серой тучей.
И просверлена взглядом в полу дыра.
Каждый был не растерзан и не измучен.
Каждый был безнадежно и слепо прав.
И мы были б, возможно, в сто крат глупее,
Но бесспорно счастливей в сто тысяч раз,
… показать весь текст …

Вечерних сумерек таинственная сень,
где каждый шорох, словно, наважденье
и чья-то тень, как лёгкая мишень —
фантазии дитя воображенья.
Стук каблучков и чей-то тяжкий вздох,
и шелест листьев, падающих с клёна —
загадка есть во всём и есть подвох…
Что ясно днём, то в сумерках мудрёно.
Но в том-то вся и прелесть — не спишить
включать фонарь, как истины образчик,
а, приглушив, позволить убедить,
что он и есть тот сказочник — рассказчик.

Обычно альтруизм есть не что иное, как утончённейшая форма эгоизма.

Слова про слитность душ —
лишь удовольствие,
пустая утешительная ложь;
но хуже одиночества — спокойствие,
с которым ты его осознаешь.

Закроем дверь на ключ, задёрнем плотно шторы
и пламенем свечи, в волшебный полумрак,
войдут на полушёпоте ночные разговоры,
и возведёт всё в главное малюсенький пустяк.
Вдруг станет ярче свет, от звёзд в кромешной ночи,
и музыку нежней сыграет саксофон,
и с чувственностью тел пусть совпадёт не очень,
в попытке заглушить любви нежнейший стон.
И никого вокруг, лишь стрелок ход неспешный,
да месяца в окне чуть нагловатый взгляд,
но он нас не смутит, всё потому, что грешный
и сам замечен был в Созвездии Плеяд.

От крика вздрогнул… Это соловьи
Окончив песню — будто листья пали.
Хоть были не живые, но внутри
Душа у них была. Душа из стали.
На створках, ограждающих проход
От посторонних, чуждых… Даже — лишних,
Кузнец изобразил их, только вот
Теперь их судит время — не Всевышний.
Кузнец ковал… Старался… Он желал
Глоточек жизни дать бездушным птицам,
И каждое движенье — ритуал,
И в каждой мелочи — души частица.
А в горне, раскалённом, как в аду,
Плясало удивительное пламя,
… показать весь текст …

это лето такое знойное — я ведь таю без позывных.
море пенится, беспокойное, солнце сушит тела, как жмых.
разойдется по швам неопытность, залатаешь поверху — на.
это рев и позыв, где молодость нас сжигает с тобой до тла.
карта вен, безупречность выброса, безмятежности влажных «мы» полноматричный мир — мы пиксели меж собою рифмуем дни.
ты встаешь, весь прохладный, утренний, наливаешь себе воды,
и проблем-то всего, что выбрать бы — были вы или не были.
нет, мы были, конечно. юные, как черешня или…
… показать весь текст …

Дышала… Да к солнцу глазами,
С улыбкой, с сияньем на бархатной коже…
О Боже!
Прекрасней созданий
Едва ль изваять этот мир еще сможет.
Ласкала… И гладила ветер,
И пряди его украшала росою,
Не скрою,
Ее на рассвете
И ветер касаться едва ли достоин…
И не жила… Она наслаждалась,
Любила? Возможно… Никто уж не скажет,
И даже,
Оставив лишь малость,
… показать весь текст …

…а давай-ка не будем глупыми,
и расстанемся полюбовно?
ты считаешь в карманах рублики,
что лежат, как всегда, неровно.

Гладкий шелк не волос, а простыни,
и шершавость ковров манИт,
никогда мы не будем взрослыми,
ты стреляешь. И ты убит.

Тянет горло простуда гадкая,
ни любви, ни заботы. Чушь.
для кого-то я очень сладкая,
для кого-то ты лучший муж.
… показать весь текст …

Чем дольше держишь глаза закрытыми, тем дольше всё остаётся, как было.

его я проклинаю днём.
его я призываю ночью.
клянусь водою и огнём,
ему безумие пророчу…
да только мне сойти с ума, считать замшелые ступени. дорожный плащ. ночная тьма. он — молчаливое виденье. ищу его — не нахожу, теряю след в туманной дымке. чащоба, лиственниц ажур, в камнях пещер немые дыры, хрустальный шёпот родника, гиены подбирают падаль. я накликаю сотни кар: ему то в бездну злую падать, то пропадать ко всем чертям, то убираться, да подальше. ах, ведьмы очень жёстко мстят — тебе не выжить светлый мальчик! у рта кровавый окаём, был взгляд невинен, непорочен.
тебя я проклинаю днём.
тебя я призываю ночью.

На том ли свете иль на этом
Как мудро совершил Творец,
Что счастье светит отраженным светом
И резонансами сердец.

То пасмурно в небе, то снова ясно —
Июльская суета.
Твой город раскрашен другою краской —
В другие совсем цвета.
Твой город играет другим мотивом
(по правилам не таким),
А память зелёной шумит крапивой,
Горит тополиный дым.
Фонтаны взлетают стрелою в небо —
Столбы белопенных брызг.
Уехать подальше, уйдя за хлебом.
Измерить ногой карниз,
Собравшись всего лишь окошко вымыть —
От пыли чёрным черно.
… показать весь текст …

Долькой лимона Луна,
Как в черном чае она,
Ночь между нами, тень,
Этот ушедший день.

Звезды парят вдали,
Кажется, мотыльки,
Где-то твои глаза,
Смотрят на небеса.

Ты видишь, что и я,
Создана, так Земля,
Чувствуешь, как и я,
Два у любви крыла.
… показать весь текст …

я вспоминаю тебя так редко,
только в моменты «большого взрыва».
пап, у меня не дрожат коленки.
(несколько суток без сна до срыва).
что-то внутри навсегда сломалось,
душу такую никто не хочет.
часть от неё, что твоей осталась,
больше не плачет…
скучает.
очень.
я вспоминаю тебя так редко.
очень болезненно —
ранит память.
тут не помогут врачи \ таблетки.
… показать весь текст …

Я нанижу на солнца луч
свой сон, с любимым в главной роли,
и кофе, что зерном пахуч,
пока его не намололи,
и потягушки у окна
трёхцветной вредной, старой кошки,
разноголосие двора
и ссору птиц, в борьбе за крошки,
и дня безоблачную даль,
и лист, прибитый ветром к раме,
и накатившую печаль,
по рано так ушедшей маме,
и свет вечерних фонарей,
и день седьмой луны растущей,
… показать весь текст …

Я-река, что камни точит,
Енисей и Ангара.
Я-лицо полярной ночи
И морозные ветра.
Я-Восточная равнина,
Лёгкий шепот трав степных.
Я-Кавказская вершина,
Перегон снегов седых.
Я-лесной массив шумливый,
Вековой прохладный зов.
Я-веселый смех прилива
У скалистых берегов.
Я-столбы на дикой Лене,
Горделивый твёрдый стан.
… показать весь текст …

Подлец не верит в то, что он подлец,
И мнит себя учителем, мессией.
Собрав вокруг себя стада овец,
На слабых он оттачивает «силу».

А стадо слепо верит и идёт…
Доверчивая, глупая, но свита.
Под кем из них сегодня треснет лёд?
Кого в пути отсеет это сито?

Прозревшему с толпой не совладать.
Её законы на руку подонку.
Открыв в себе способность убеждать,
Он жаждет славы и монеты звонкой.
… показать весь текст …